Валерий Прокошин

Валерий Прокошин (1959 — 2009)

Поэт, прозаик, журналист. Родился 26 декабря 1959 г. в деревне Буда Калужской области. Работал электриком, кочегаром, редактором на городском телевидении, сотрудником центра социальной помощи семье и детям.

Автор книг стихов: «Поводырь души» (М., 1991), «Боровск. Провинция» (Калуга, 1992), «Новая сказка о рыбаке и рыбке» (совместно с Э.Частиковой) (Обнинск, 1999, 2-е изд. – Обнинск, 2000), «Между Пушкиным и Бродским» (СПб, 2006), «Прогулки по Боровску» (совместно с Э.Частиковой) (Боровск, 2008).

Под псевдонимом Евгений Козинаки опубликовал несколько детских книг. Стихи публиковались в журналах «Волга-XXI век», «День и ночь», «Дети Ра», «Крещатик», «Новый Берег», «Подъем», «Родомысл», «Футурум АРТ», «Floridа» и других, в альманахе «Илья», в книге «Приют неизвестных поэтов», а также в Интернете.

Лауреат литературных премий им. Валентина Берестова, им. Марины Цветаевой, премии журнала «Футурум АРТ», финалист Илья-Премии (2002) и Международной литературной Волошинской премии (2008), дважды дипломант Международного литературного Волошинского конкурса (2004 и 2006).

Жил в Обнинске. Cкончался 17 февраля 2009 года. Похоронен в г. Ермолино Калужской области.

Посмертно изданы книги:
»Не кружилась листва…» (Обнинск, 2011); 
»Ворованный воздух» (М., «Арт Хаус медиа», Библиотека журнала «Современная поэзия», 2012).

С 2009 года в Литературном салоне Андрея Коровина «Булгаковский Дом» (Москва) ежегодно проходят Прокошинские чтения, посвящённые памяти поэта.

Всероссийская Прокошинская премия-2014

Общенациональная литературная награда, церемония вручения которой состоится 20 октября 2014 года в Государственном музее А.С. Пушкина, учреждена в память о поэте Валерии Прокошине, большую часть жизни прожившем в Обнинске.

Премией будут поощряться талантливые авторы из российской провинции. Первые лауреаты станут известны в октябре. Новую премию учредили Клуб кураторов литературных фестивалей России, столичный литературный салон «Булгаковский дом», издательство «Современная литература» и Общероссийский Народный Фронт.

Утвержден логотип Прокошинской премии Всероссийская литературная премия имени Валерия Прокошина получила свой логотип. Его нарисовал художник из г. Ермолино Калужской обл. Вячеслав Черников — близкий друг Валерия Прокошина и иллюстратор всех его книг (в том числе нескольких, до сих пор не выпущенных книг для детей).

Жюри 2014 года:

Смехов Вениамин Борисович (Москва) — председатель жюри  — актёр театра и кино, режиссёр, сценарист, писатель, лауреат Царскосельской художественной премии.

Ватутина Мария Олеговна (Москва) — поэт, лауреат литературных премий «Антология», «Московский счет», Международной Волошинской Премии.

Говорухин Станислав Сергеевич (Москва) — кинорежиссер, сценарист, актер, народный артист РФ, Почетный член Российской академии художеств.

 

Бак Дмитрий Петрович (Москва) — поэт, переводчик, завкафедрой истории русской литературы новейшего времени Института филологии и истории РГГУ, директор Государственного литературного музея в Москве.

Сила слова

Валерий Прокошин – поэт, друг, земляк, собрат, близкий нам человек, наш современник… Правда, мудрый петербуржец Александр Кушнер утверждает: «Умереть – это стать современником всех, Кроме тех, кто пока ещё живы». Неужели Валерий – уже в одном ряду с теми, о ком тревожно и возвышенно сам писал свои произведения: с Пушкиным, Блоком, Пильняком, Цветаевой…? Слишком дерзким это представляется: из наших дней – и сразу к классикам!

Мы знаем, что все уходят из жизни, однако не все смертные становятся бессмертными. Приобщение надо заслужить талантом, яркой жизнью, неординарными поступками. Безусловно, книги, оставленные нам нашим товарищем, «хлопочут» за него в небесных канцеляриях. Работают его неповторимые метафоры, музыкальность, элегические пейзажи, библейские образы, плотность мысли, даже современный сленг и сетевые спамы как точность времени. Невероятно интересно и увлекательно, листая страницы, путешествовать с ним, который практически нигде и не был, то в просоленный морем и ветром люминесцентный Крым, то в Великую Степь, то во влажную Данию, то Бог знает куда, поражаясь его пушкинским способностям открывать то, чего воочию не удалось увидеть самому. В этом и есть феномен творца, когда воображение сильнее конкретных впечатлений!

Учреждённая в 2014 году Всероссийская литературная премия имени Валерия Прокошина, довольно хорошо освещённая нашей прессой, говорит о многом, но прежде всего о том, что автор работал не в стол, а обрёл к своим сорока девяти годам поэтическую известность. Теперь она не отступает, следует за его тенью. И всё равно, что касается «заслужить», то судить не сейчас и не нам, отдалённым шестью годами от живой реальности Валерия Прокошина, а беспристрастному времени. Нам же – помнить, цитировать, делиться драгоценными осколками воспоминаний, аукаться рифмами.

Когда-то он сам предложил такую форму взаимоотношений с любимыми классиками: брать понравившееся стихотворение и развивать тему, заданную данным текстом, по-своему: в меру собственных сил, поэтических способностей, человеческой отзывчивости. Что ж, хорошая подсказка членам литературного объединения «Сонет», в которое он успел походить, как и в центральную библиотеку, при которой оно существует, в свои последние годы – не совершенствования стихов своих ради – общения для! Это особенно актуально накануне областного фестиваля Памяти В. Прокошина, который будет в этом году длиться всю весну, а стартует в Обнинске 20 марта, затем продолжится в Калуге и завершится в Ермолино, где похоронен Валерий, а также в преддверии Всемирного Дня поэзии, 21 марта: встать плечом к плечу, словом к слову.

Россия ведь и есть страна Слова.

Валерий Прокошин
(1959 – 2009)
Мне так привычны людей имена,
Речь на земле прорастает, как травы,
Ветер разносит слова-семена.
Детский язык изменив суеверно,
Мы пред детьми только АЗБУКОЙ правы,
А в остальном виноваты, наверно.
Ветер разносит слова-семена.
К будущим судьбам струится река,
Муть настоящего сносит теченье.
Время растёт бородой старика.
Знаю, какая мне мера осталась,
Голым вхожу в ледяное свеченье
И уплываю в больничную старость –
Время растёт бородой старика.
Я заблудился в пространстве своём
Средь запылившихся слов-сновидений,
Жизнь нереальна, пока мы живём.
Пусть проживу без любви и без крова,
Друг мой земной, в чистый час откровенья
Я подскажу тебе главное слово –
Жизнь нереальна, пока мы живём.


ЭЛЬВИРА Частикова
ДОЧЬ
…И мать являлась мне, как облачко из моря,
Садилась близ меня, стараясь притушить
Прохладною рукой тоску во мне и горе…
Александр Кушнер

Я – дочь строгой матери, что ежедневно
Внушала мне мудрости жизни и чести:
«Держаться на людях должна, как царевна,
Точней, — несмеяна, однако, без жести.
О, не целоваться, когда нет смертельной
Любви, — по её только жадному зову!
Поменьше о глупостях думать, о теле,
Когда есть душа, свет небес бирюзовый…»
Я сопротивлялась таким постулатам,
И с вызовом, словно морская Сирена,
Смеялась и пела. Но с другом, собратом,
Обнявшись уже, не позволила крена.
Во мне поднялось вдруг, что мамой упрямо
Внушалось, вливалось, и стало работать.
Я – мамина дочка. Я ветвь твоя, мама!
Таков мой ответ на вопрос вечный: — Кто ты?
Я не замутнила в себе тот хрусталик,
Который достался в наследство, как льдинка,
Хотя ошибалась, ломалась (детали
Излишни). С ним выбралась из поединка.
Когда бы не так, я, конечно, не вышла
Из мутной истории, где – не опора
СловА, а лазейка.
Но я чудом выше
Брала, оказавшись над схваткою скоро.


АНАТОЛИЙ Соломатин
ТВОРЧЕСТВО

На что смотрю, то отражаю.
Я не творю, я подражаю.
Я не мечусь и не горю,
А просто с другом говорю.
Не дожидаясь вдохновенья,
Хожу, дышу, сижу – пишу.
Весь мой талант – моё уменье
Движенье дать карандашу.
Вот он запнулся над страницей,
Вот размахнулся, вот взлетел.
И новый стих, как новый день,
Легко и весело родился.


РЕНАТА Свиридова
СЛОВО

Неприкаянность мне уготована.
Я ищу и не ведаю что.
Только чувствую: холодно, холодно —
Это значит, опять всё не то!
Значит, снова по тонкому проводу
Оглушительный сделаю шаг,
А в ответ эхо шёпотом сорванным:
«Снова холодно, снова не так».
Сердце счётчиком бьётся взволнованно,
Не успею — взорвётся оно,
Только: «холодно, холодно, холодно…» —
Мелко провод дрожит подо мной.
И как будто бы всё заколдовано:
Я иду — упираюсь в стекло.
«Снова холодно», — бухает колокол
Лихорадочно и тяжело.
И ещё шаг по проводу — холодно,
И ещё один шаг, и ещё…
Вдруг я чувствую, сделав шаг в сторону,
Мне теплее, тепло, горячо!
Слово найдено. Тёплое. Вот оно.
Я упала в него. За спиной
Покачнулся мой провод истоптанный…
Или мой карандаш над строкой?


ДЖЕММА Тупикова
***
От человека остаётся,
Трава… Да только ли трава?
Ничто не канет, как в колодце,
В природе – и она права.
Но есть повыше справедливость,
Чем куст на холмиках могил,
И, умножаясь, вечно длится
То, чем ты сам при жизни был.
Не крест, не камень и не склепы
Заменят бренность наших тел,
А удивительнейший слепок
Из мыслей, слов, поступков, дел.
Всегда останутся приметы
Того, что жил ты на земле,
Как хвост погаснувшей кометы
Летит и светится во мгле
Не растворясь и не рассеясь,
Светить хотелось бы и мне –
Пусть не в стихах, а в чистом сердце,
Пусть не в галактике – в окне.

ИРИНА Гульченко
Рафаэлю Клейнеру

Голос, который проникает
В поджелудочную железу
И вырабатывает ферменты
Взамен утраченных
В борьбе за место
Под Солнцем


ГАЛИНА Ушакова

Закладкой отмечаю я страницу,
Как будто окольцовываю птицу.
Такие мной помеченные стаи
Немало полок в доме занимают.
Меня не станет… Чья-нибудь рука,
Откроет том, проворна и легка.
Слежавшуюся пыль десятилетий
Вдохнут, возможно, чьих-то внуков дети.
Прочтут указанное место поневоле:
«… На свете счастья нет, а есть покой и воля…»
И красоту запутанного мира
Вдруг высветит им пушкинская лира.


НАТАЛЬЯ Никулина
ТРИ СЛОВА О ТВОРЧЕСТВЕ
***
Когда творчество
вместо отчества –
довольно имени

***
жизненный путь
усыпан розгами.
жизненный путь
утыкан граблями.
жизненный путь поэта
усеян пистолетами так
что и соломку некуда подстелить…

***
В поэзии, как в любви,
чем ее больше,
тем серьезнее отношения.

ВЕРА Чижевская
УЧТИВОЕ СОГЛАСИЕ

И смерть сама кричит: — Живи!
Леонид Завальнюк

«Я этим не живу, я этим умираю», —
сказал мудрец, входя во тьму преклонных лет.
И тайну не открыл, отправившись по краю
Одержанных, своих, ушедших вдаль побед.
И я живу виной, раскаяньем и тайной –
саднят и день и ночь… и голос мой утих …
Но якоря души вцепились не случайно
в словесный грунт стихов и держатся за них.
Я ими не живу, я выживаю с ними.
Упрямо не плыву туда, где тишь да гладь…
Чужой, а не своей, я мудростью хранима,
что смерть, как лучший друг,
не может нас предать.

АЛЕКСАНДР Николаев
АНГЕЛЫ

Они пришли ко мне не из пустот –
С небес спустились в белом одеянии.
Два ангела, в густой пыльце высот,
Пытались достучаться до сознания.
За руки взявшись, звали в хоровод,
Стихами завлекали, что-то пели.
Как в райском сне, без музыки и нот –
Как подражанье мартовской капели.
Уйти от них, казалось, не смогу.
И силы бросили меня на потешение.
А эти звали, будто я в долгу,
Припомнив мне земные прегрешения.
Но что-то было в том прозрачном звуке,
Что нежило и душу, и уста.
И я искал в томлении и муке
Невидимый, но явный след Христа.


Cтраницу подготовила Э. Частикова

Источник: Обнинская газета, 2015, №8 от 17.03

 
 

 

 
 
 

Праздник встречи с Валерием Прокошиным

 
 
 
 

В год, объявленный Годом Литературы, с 17 по 20 марта в библиотеках Обнинска проходил фестиваль памяти поэта Валерия Прокошина, заключительным аккордом которого явился большой поэтический вечер в лекционном зале центральной, принявшим в свой уют около сотни читателей. Статус областного потребовал присутствия желанных гостей из Калуги, Балабаново, Ермолино, Белоусово… Казалось, что люди шли на голос – в зале звучала великолепная студийная запись с диска «Узнаю я их по голосам», сделанная с видеорядом Сергеем Дворцевым по инициативе Валерия Прокошина где-то за год- полгода до его ухода. И вот теперь он, как живой, созывал всех на свои стихи, читая их ритмично, чуть с хрипотцой, незабываемо энергично.


Вадим Терёхин, Марина Улыбышева, Дмитрий Кузнецов, Юрий Убогий, Александр Трунин, Ольга Галактионова, Вячеслав Черников вспоминали рано ушедшего друга, приводили что-то подтверждающие строки, читали целиком стихи, адресованные как юному, так и взрослому читателю, пытаясь определить место Прокошина в современной литературе. А что же это был за человек, который резким словом или презрительной усмешкой мог оценить то, что ему не нравилось; у которого высшей похвалой был его взгляд, полный искреннего любопытства и восхищения тобой, твоей идеей, поступком, стихотворением; чьё лукавство с искорками в глазах говорило о неистощимом юморе.
Выступающие рассказывали, рассказывали… Галина Ушакова, Вера Чижевская, Наталья Никулина, Эльвира Частикова, Евгений Деньгин… Последний, конечно, — не только словами, но и собственной музыкой, на которую положил лучшие строки Прокошина. Сидя за роялем, он увлекал Музу Валерия в классические лабиринты вечности, потрясая гармонией взаимоопыления.

Для кого-то из молодых слушателей, сидящих в зале, эта музыка, может быть, окажется той книгой стихов, которая станет началом не только дальнейшего чтения, но и осмысления поэзии. Это направление поддержал и Сергей Дворцевой, исполнивший под гитару песни Птицы по имени птицы и Мы эту музыку слышали глее-то. Главное было прочувствовать тексты, понять и оценить авторский замысел с общечеловеческих позиций. Как ни банально это звучит, но именно человеческая сторона, позволяющая просто говорить о сложном, и есть самая сильная, способная хоть немного улучшить мир и нас в нём.


Насыщенность вечера не позволяла сделать его лаконичнее и короче двухчасовой протяжённости. Поэтому 30 марта два ЛИТО: Сонет и Галактика продолжили свои выступления в том же зале в то же время.
Интерес к личности Прокошина, его произведениям, ещё только набирает силу, и фестиваль этому весьма способствует, заряжая рыцарей пера, ноты, кисти на новое творчество. Помещённый на сцене живописный портрет В.Прокошина, выполненный Юрием Юрьевым, в обрамлении роз и литературы, являлся не просто украшением зала и объединяющим символом, но и попыткой неразделения на до и после. У многих из присутствующих были личные, лишённые формальностей, отношения с Прокошиным, которые на глазах присутствующих как бы продолжались, подкупая искренностью речей. Иначе и невозможно!
Фестиваль – это праздник встречи с тем, к кому он обращён, это живое творческое дело. А живое потому и живо, что не истощается, продолжается, меняется, обогащается, притягивает к себе, намечая новые горизонты и не предвидя конца.
Впереди – издание и презентация пятисотстраничной анталогии «На Обнинских перекрёстках», которая сейчас готовится к выходу в Санкт-Петербурге. В ней несколько разделов, заключительный из которых посвящён полностью В.Прокошину.
Год литературы стимулирует…
А через два года – снова Прокошин-фест, такова периодичность фестиваля.
А сейчас мы ещё ждём московский десант писателей. Приезжай из горьких своих столиц,
Чтоб увидеть в подлиннике Россию.
Я вчера приручил трёх певчих птиц:
Ариадну, Анну, Анастасию… – звучит голос Валерия Прокошина.
Эльвира Частикова

ВЕЧЕР ПАМЯТИ ВАЛЕРИЯ ПРОКОШИНА И СТАРТ ФЕСТИВАЛЯ.

Взгляд со стороны – журналиста из Боровска Веры Абалаковой:

Неземной воздух поэта Валерия Прокошина (1959 -2009 гг) – впечатления, вечер памяти, открывший фестиваль 17 февраля (день смерти Валерия Прокошина).

Как ни обдумывай предстоящее слово, выходя на сцену, говоришь о чем-то другом. И, правильно, что не сказала задуманное. Собравшимся было бы нелепо услышать на вечере памяти поэта о том, как ему повезло. Ему, ушедшему в мир иной в 49 лет, получившему всероссийское признание посмертно…

Метка времени. Лекционный зал Обнинской библиотеки – камерный, с неудобными старыми креслами из советских, кажется, времен. Валерий Прокошин читает свои стихи, голос из невидимого динамика – узнаваемый, артистичный. Если человека рядом нет, а голос есть, то и человек здесь где-то…. Странные ощущения. На вечер памяти приходят незнакомые и знакомые люди. Голос закончился, диск запускают снова. И разрезают воздух афористичные прокошинские строчки, и получается совместная медитация, когда несколько десятков душ резонируют мыслями. А чуть позже неожиданно случится молитва…. Да, вслух знакомые стихи воспринимаются иначе. Понимаю: строки несут метку времени, по ним, возможно, потомки станут отличать ныне живущих. Стихи не ради стихов, а ради жизни, узнаваемой в сжатом пространстве строк. И в них проявляется не личность, эта подружка личины, отделившая себя от всех, а сущность, соединенная с Творцом. Нетленная, осознавшая собственную дорогу к Небесам. «А в провинции люди уходят кто в религию, кто в интернет». Это о нас сегодняшних. Эльвира Частикова ведёт вечер деликатно и продуманно, динамично меняются номера, музыка перемежается стихами.

«Провинция. Библейские места. Тут век пройдет, пока воскреснет слово». Это о нас всегдашних.

Наталья Никулина, региональный редактор журнала ЛИФФт, выдает экземпляр книги «Память. Собака. Безвременье. Точка. Ру» (листаю спешно, ахаю, понимаю: буду плакать на страницах от печали, восторга и их единения). Перед самым началом из Боровска привозят свежий номер газеты «Боровск – сердце моё» (главный редактор В. Кобзарь), посвященный поэту. На следующий день прочитаю на развороте материал-исследование В. Черникова «А чего еще надо?» и полосу стихов-посвящений поэта – великое удивление. Время рассыпано по страницам — Есенину, Мандельштаму, Цветаевой, Гумилеву, Пастернаку. Откровенно, жестко, точечно Валерий Прокошин впечатывает себя в линию судеб великих поэтов, встав с ними в единый ряд. На свое место. «Мы допьем остаток ночи под российскую тоску» — легко обронил Прокошин, запечатав в семь слов многовековое наше состояние. Поэты серебряного века, конечно, подняли бокалы!

В чем и кому повезло? Жителям наукограда повезло тем, что нынешний литературный год пройдет под знаком Валерия Прокошина. Так сошлось: 17 февраля – 10 лет со дня его ухода, а 26 декабря – 60 лет со дня рождения. Библиотечная система города подготовила четырехдневный «ПРОКОШИН – ФЕСТ», о чем заблаговременно оповестил «Обнинский вестник». Прочитала программу – восемь (!) библиотек проводят поэтический марафон – презентации и видеопрезентации новой книги, чтение стихов взрослых и детских, книжные ярмарки и выставки, просмотр фильма, лекции. Не знаю, как там поживает наука, но литература и просвещение – силами библиотекарей – на высоте. Браво, Людмила Гурская! Браво, Эльвира Частикова! Браво, все неизвестные мне сотрудники библиотек! Запоминающуюся фразу сказала Л. Гурская, открывая вечер памяти: «Итог фестиваля всегда – это результат. Даже далекие от поэзии люди за этот год узнают о поэте, прочтут его стихи». Повезло всем читателям, что много лет назад состоялся творческий дуэт Частикова – Прокошин и родилась книжка-перевертыш, которую изумленные литературоведы назвали в Германии эталоном для изучения настоящего русского языка. И ныне Эльвира, по ее признанию, продолжает поэтический диалог с соавтором. И случится, возможно, новая такая книга. Повезло Людмиле Киселевой, что в ее жизни появился начинающий ермолинский поэт Валера Прокошин вместе с другом, начинающим художником Колей Миловым. Творческая троица, где каждый вдохновлял остальных, застолбила такие неожиданные высоты, высекла столько энергии, пролившейся картинами, стихами, песнями, книгами, фильмами, поступками, что этот плодотворный союз требует отдельного исследования. Повезло Валере: у него был и есть друг Вячеслав, — художник-дизайнер-соавтор всех его книг, архивариус, хранитель его рукописей и жизненных историй. «Я всегда говорил, что он – гений», — сказал Черников на презентации книги «Между Пушкиным и Бродским» в 2006 году МВЦ Боровска. Это были не слова, придуманные сгоряча на публику, а приоткрытое внутренне отношение. И Прокошин, тогда почти под ноль, остриженный после очередной химиотерапии, глазом не повел. Он тоже это знал. И себя не забуду в списке везунчиков. В книге опубликовано эссе «Мой след останется», где попыталась объяснить – кем видится Валерий Прокошин ныне.

Безупречность. На вечере памяти звучали его стихи. Их читали четвероклассники, четырехлетняя девочка, квартет театра Д.Е.М.И., поэты, читатели, друзья. Удивительно, на ЧЕТЫРЕ дня фестиваля нанизались и еще три дополнительных «четыре». Такой вот ребус, по Прокошину. Он ведь любил загадывать загадки. Ранний поэт и поздний – это разная поступь, но и в раннем присутствует знаковое предвиденье, оброненное словно невзначай: «Еще страданья далеки, Еще до пробужденья – вечность».

В двух строчках – вектор на двадцать пять будущих лет земной жизни. А вот это: «Мне кажется, здесь был когда-то дом, Который долго рушился потом, Отпугивая женщин и детей Земною безнадежностью своей». Что такое рифмы? Только игра слов. У поэта, который настоящий, случайных слов и неестественных видений мало или вовсе нет, как нет наигранных восторгов и печалей. Через себя пропущенное, написанное ночью, на третьей работе, где он – дежурный электрик, это не может скрепляться фальшью. Строчки кажутся подслушанными у неба, являя вертикальный срез «надбытия» с самым древним архетипом Вселенской Великой Матери, и вот кристаллизуется единственная в мире поэма «Мать и Матрица» — манифест великому и чудовищному интернету.

Музыка. На вечере памяти скрипачка Луиза Византийская, выскользнувшая из боковой двери, включила музыкальное сопровождение и повела своим соло в высоты классики. Апофеоз эмоциональной встряски, покаяния, призыва, словно абрис грядущего Апокалипсиса, обнажившего суть ответа на страшный вопрос о смысле человеческой жизни? Она играла перед взором Валерия, смотревшего с огромного портрета. А он, déjà vu, дописывал свои строки: «Любовью, равной смерти и рожденью, Наполнен я, как музыкой – труба, Доверившись земному притяженью И неземному воздуху у лба».

Многие стихи давно положены на музыку. Моими любимыми много лет остаются песни Николая Милова в авторском исполнении, также знаю, что имеется свой цикл у Сергея Дворцевого, а на вечере памяти состоялась встреча с композитором Вадимом Деньгиным. «Молитва», которой он закончил выступление, аккомпанируя себе на рояле, потрясла. Жаль, тысячу раз жаль, что творческие коллективы Боровска до сих пор не имеют в своем репертуаре произведений на стихи Валерия Прокошина (а как в Обнинске – не ведаю). До декабря, когда мы будем отмечать 60-лети со дня его рождения, времени много и очень бы хотелось участия не только обнинской библиотечной системы, но и боровского отдела культуры, в котором, как известно, есть хорошие певческие ансамбли. Надеюсь, и отдел образования не останется в стороне. Поэт, чьим именем названы Всероссийский конкурс, премия, как ни подбирай слова, и что ни говори о непомерных нагрузках, обязан прийти к старшеклассникам. Пусть факультативно, но обязан. От года Валерия Прокошина, объявленного в Обнинске, нити идут в Боровский район. По силам, если захотеть, провести и конкурс сочинений по произведениям Прокошина, и конкурс рисунков. Да и районная власть, возможно, не погнушается профинансироватькакой-то проект. Если в Германии стихи Прокошина и Частиковой признали эталоном русского слова, то и школьникам России есть что почерпнуть. Или как?

Книга. Она напечатана тиражом сто экземпляров. (Справка: в девяностые годы детские сборники стихов поэта выходили тиражом в сто и более тысяч экземпляров.) На большее не было средств. И издана она в складчину. Авторы сборника — редактор Наталья Никулина и художник Вячеслав Черников благодарят за финансовую помощь Ольгу Галактионову, Елену и Владимира Соломатиных, Галину Ушакову, Эльвиру Частикову, Веру Чижевскую, Ольгу Шилову. Книга имеет 88 страниц, тем, кто сумеет ее приобрести, повезет. Там много поэтических дуэлей с друзьями-литераторами. Книга – шедевр дизайнерской мысли. Черно-белая, она цельна и многоступенчата, в ней впервые, мне кажется, представлены оригиналы – рукописи поэта. Графические миниатюры Вячеслава Черникова разговаривают на особом языке штрихов, линий и точек, открывая портал в пространство единения времен. Открыв книгу, получится вдохнуть небесный воздух. Присутствовало более ста человек. Спасибо библиотеке Обнинска!

Валерию ПРОКОШИНУ: — Мы говорим с тобой стихами…

Эльвира Частикова

ДЕСЯТЬ ЛЕТ БЕЗ ПРАВА ПЕРЕПИСКИ

1.
Загляни в мои окна сосною заснеженной
Или тоненьким месяцем в рост запятой,
И увидишь на полке, тобою подвешенной,
Десять книжек своих и портрет наш с тобой.

А ещё нечто вроде красивого вымпела
(Экземпляр твой – у дочери, этот же – мой).
Вот такое общение нам нынче выпало,
Декабристам, обычно цветущим весной.

Подвиг, нет – вырываться из оцепенения,
Чтоб открыться и образно, и горячо,
Когда нет ни от роз, ни от астр извинения,
Зажиматься умеющих в свой кулачок?

Вот и ты… Почему – ни подсказки лирической,
Ни ауканья рифм, ни намёка из сна?
Десять лет без тебя, словно ты – политический.
Тоже друг мне! Обидно. Не те времена!

Застывает бельё на верёвочке полое,
Осыпаются звёзды с небесных вершин.
Разве это возможно – отсутствие полное?
Где твои доказательства вечной души?

2.
Вспоминая о тебе, то смеюсь, то плачу.
Спровоцировать тебя – вот моя задача:
Как-нибудь ответ давать, как-нибудь цепляться
На границе снов, миров и мистификаций.

Домолчаться мне легко, трудно достучаться
До твоих семи небес, до Отца и чада.
И поэтому тебя я маню на строчки –
На твои, семь раз на дню повторив их точно.

Из чего ты соткан был, то и идентично
До сих пор тебе, тому, с кем дружила лично.
Значит, есть твоя волна, никуда не делась.
Я с приливами дружна, я люблю их смелость.

Белопенный завиток, грузные рулоны…
В них закатан твой восторг, образ, время оно.
Каменеет всё вокруг – свитки, Хокусаи,
Но не ты, Валера-сан, с карими глазами.

Искры сыплются, и соль оседает остро.
Признавайся, ты нашёл свой заветный остров?
Сочинил – не сочинил, ну-ка, «Стансы к Еве»,
Что проймут меня до жил в авторском напеве?

3.
Ты придёшь ко мне с Луною
Сквозь прозрачность и озон.
Наважденье неземное
Я спишу на смутный сон.

Эти грани столь нечётки –
Типа истины в вине!
Только ты, точно на фотке,
Будешь явственным вполне.

Будешь после жизни снова
Полнолунно умножать
Жизнь на жизнь, словА на слово…
Слово ведь и есть душа.

Потому его на ветер
Ты не бросишь и во сне…
После этого в бессмертье
Как же не поверить мне?!
2018

Вера ЧИЖЕВСКАЯ

В. ПРОКОШИНУ

Мои товарищи уходят
не на войну, чтоб рваться в бой.
Одетые не по погоде,
идут они к себе домой.

Они уходят. Остаются
непредсказуемые дни,
в которых плачут и смеются
непредсказуемо они.

Не потому, что нынче в моде
не ждать гостей в своём дому,
мои товарищи уходят
по одному, по одному:

один до Бога достучался,
другой в гробу который год…
Последний друг со мной остался.
И тот, наверное, уйдёт.
1989

Наталья НИКУЛИНА

* * *
зимой на кладбище
после сильных снегопадов
словно паска
только что вынутая
из пластмассовой формочки
в окружении пасхальных куличей
по числу столбиков ограды
в ожидании Воскресенья…

* * *
                                        Ни русский император
                                        Сгубил мою судьбу,
                                        А вечный модератор
                                        С шестёрками на лбу.
                                        «Мать-и-Матрица»
                                                                   В. Прокошин

Покайся, — сказал ему Бог.
Он не мог.
Он хаккером стал,
он нашёл lovt and user
он их разрубил,
словно гордиев узел.
На дно опустился
и мёртвое слово
пытался вскрывать
он, как мёртвого сома.
Покайся, — гудел ему ангел. И снега
насыпал до самого чёрного неба.
Пропел, и швырнул в него Чёрную книгу,-
и брось, наконец, эту мёртвую рыбу.
Покайся, — сказал ему сом…
Это сон. —
Сказал он себе, — это пшик,
это трёп. — Аккаунт исправил,
сменил прежний ник..,
забыв, что безмолвный,
как вечность, пароль,
на счастье оставил…

И тут же Харон,
весло приподняв,
жизнь помножил на ноль.

Покойся, — сказал ему Бог, —
с этим миром.
и снег накрошил на уснувшую лиру…
2016

Николай ЕРЁМИН

НЕ ПОДРАЖАЙ

Не подражай Прокошину, мой друг!
Он был неподражаемым, однако…
И жаль, что, поражая всех вокруг,
«Один за всех» скончался он от рака,
Который здесь, где «все за одного»,
Напал вдруг раньше смерти на него…
2017

Александр НИКОЛАЕВ

ПРОКОШИНУ

Я еще не успел отойти от печали…
Но, как чувствую, близко я шел по стопам,
Почти рядом с Валерой. Заочно общались,
Почти рядом стояли: я — здесь, а он — там.

Я пытаюсь понять, в его душу пробиться
Через строки стихов, тонких образов дым…
И увидеть Глазами Его чьи-то лица,
Лица тех, на кого он смотрел молодым…
2019

Меркурий ИЛЬИН

От вьюги февральской снежинка в тот день
Метнулась к окну на поверхность стекла.
Накрыла палату от туч тёмных тень –
Снежинка слезинкой тихонько стекла.

Не стало Валеры… Его жизни нить
Надеялась Муза в руках удержать…
Не хочется, страшно, свидетелем быть
Тех сцен, где поэтам досрочно сгорать.

Мелькают в глазах краски прошлых картин,
Где мир ещё светел, поэт ещё жив,
Где льётся и льётся стихов серпантин,
Слова в них звучат, как целебный мотив.
2019

 

                                                                  «Мой след останется…»
                                                                              Валерий Прокошин.
Вера АБАЛАКОВА.  

МЕЛОДИИ ЕГО СТИХОВ

Влезть в интернет со своими строчками меня заставил Валера Прокошин…
Я тогда ничего почти не умела и он создал мою страничку на сайте Стихи.ру, придумав логин и пароль, которыми до сих пор пользуюсь.

Посмотрела дату первой публикации – 29 сентября 2004 года. Первый цикл, заброшенный в сеть, был к тому дню уже подобран – мы с ним только что опубликовали совместную страничку стихов в «Боровских известиях» под креативненьким названием «Звезда с звездою говорит». Придуманным, конечно же, им.
Это вызвало недоумённое удивление читателей и коллег. Как рассказывал сам Валера, ему приходилось подробно и не раз объяснять нашу «звездность». И если с ним было все понятно, то мне — то что на этой высоте было делать? Но в моём «послужном списке» имелось создание первых независимых газет в районе, репутация жесткого журналиста, а также поездка на вторую чеченскую… Ну и народ со скрипом соглашался…

Я сама к своей поэзии долго не относилась слишком серьезно, хотя те, кто с ней знакомился, отмечали повышенный энергетический заряд стихов. Тогда все они лились на бумагу в состоянии эмоционального порыва. Мне просто нравилось ловить вдохновение, вспыхивавшее в самые неподходящие моменты, когда и писать не на чем…
За моими плечами до переезда в Боровск в 1988 году были два года поэтических семинаров в редакции журнала «Юность», которые вел Кирилл Ковальджи.
Как отличить поэзию гениальную от просто хорошей или вторичной уже умела, да и Лермонтов с 9 лет был моим любимым поэтом.

Я приехала в Боровск аккурат перед выходом в свет сборника «Боровск поэтический» и Людмила Киселева, с которой я начала сразу общаться, предложила мне принести свои стихи. Но их в сборник не включили. Именно из-за этой повышенной энергетики, — как мне потом объяснили отказ. И это посоветовала профессиональная поэтесса: если включите Абалакову, она перебьет по эмоциональности остальных.

Я не огорчилась, мне было все равно – включат или не включат, но этот вывод стоил дорогого: присмотрелась к своим строчкам внимательнее. А моя первая маленькая книга стихов вышла в свет только через 10 лет, а до этого были лишь странички в газетах. И на странички подвигал именно Валерий Прокошин.

Мы стали дружить с начала девяностых, когда я пришла работать в «Боровские известия», куда он забегал несколько раз в неделю.

— Я стишочек написал, — неожиданно говорил он загадочно. И читал вслух. Читал великолепно, с упоением. Ему нравилось то, что он сочинял. И хотя районка не часто планировала поэтические странички, он дипломатично, но методично «доставал» редактора Людмилу Аникину, она в итоге сдавалась. И затем можно было увидеть радостного Валеру, забирающего три-четыре номера газеты с публикацией…

Но мне поначалу он представился так: я — детский поэт. И что-то сказал о своей книжечке, которая то ли уже вышла из печати, то ли еще готовилась. Я его книг для детей так и не видела много лет. Выходили они, видимо, малым тиражом, а раскупались быстро.

А в 1992 году он подарил свой сборник «Боровск.Провинция».
Стихи меня не очень впечатлили. Они придут ко мне позже, придут голосом Николая Милова в песнях, написанных на стихи Валерия. А кстати, именно стихи Милова мне и понравились больше всего из сборника «Боровск поэтический».
К сожалению, судьба выбила Николая из творческого седла и он уже давно ничего не сочиняет и не исполняет. Слушаем диск.

И пусть считается, что в одном купе два греческих бога встретиться не могут, Милов и Прокошин это утверждение опровергли. Жаль, что до сегодняшнего дня ни стихи Милова, ни цикл его песен на стихи Прокошина не дошли до широкой российской аудитории.

А лично мне их песни ложились любовно на душу во время длительных поездок в Штаты, когда через месяц-другой накатывала ностальгия? и я начинала их слушать безостановочно….
Да и в Боровске, возвращаясь пешком из центра на свою окраину, частенько напеваю:

«У февральских деревьев неприкаянный вид
заблуждения наши, блуждания наши
как похожи на эти пустые пейзажи\
лишь шальная удача, коснувшись однажды….»

Бои без правил
…Так вот, где-то в начале двухтысячных Валера рассказал о своих впечатлениях от погружения в интернет. Он, по его словам, начал читать современных поэтов в сети и увидел, что отстал от времени: сегодняшний день требовал от автора новизны, другой ритмики стиха, свежих метафор и образов. Он шагнул в бездну интернета, зажигая страсти публикациями и разогревая интерес к своим стихотворениям…
Его дремлющая авантюрная жилка вышла наружу.
Именно там отыскал его Андрей Коровин, ставший крестным отцом и проводником Валерия Прокошина в этой необъятной сфере, где так легко потеряться.

Наверное, странно, но до сих пор вслушиваюсь-вдумываюсь в слова Прокошина через голос Милова. Изумительные строчки, которым придают трансцендентальный смысл – для меня – акценты и ритм мелодии:

…Есть очарованность лететь домой,
покинув пристань звезд, счастливым быть до слез,
и по земле пройти, и снова стать судьбой,
и снова жизнь начать с весенних гнёзд.
Душа моя вчера была ничьей душой,
и я вернулся в дом, и зимний день ушел.
На голубой земле душа состарится, состарится, состарится,
и на твоём стекле мой след останется…

Несколько раз у нас случались поэтические чтения-турниры в Боровской картинной галерее. Первый раз — после совместной фотовыставки в начале двухтысячных. Я тогда очень завидовала множеству его стихов о Боровске. У меня имелось только два,
Боровск пришел в мои строчки позже.Часто шагая по боровским улицам до дома Людмилы Киселевой и Николая Милова, он высматривал стихи в домиках, наличниках, лужах. Сейчас, проходя по улицам Володарского или Калужской, невольно напеваю строчки, навсегда оставшиеся в ауре пространства:

…Я люблю тополя, их болезненный вид
И провинцию в жёлтой накидке,
И над домом художника лист отзвенит
В бесполезной короткой попытке…

В более ранних стихах – деревенский, ностальгирующий и очаровательный Прокошин-поэт.
Но в его строчках уже копятся афоризмы и собираются камни – разбрасывание впереди. Еще нет поэмы об интернете, нет «ворованного воздуха», нет «Кокаинового Каина», где он проявит другие ипостаси, высветив себя жёстким и даже жестоким судьёй. И к себе, и к другим.
Наступит последнее десятилетие его земной жизни, и он оценит мир вокруг не как созерцатель красот.

…Всё плывет, исчезая в обычном табачном дыму…
Ощущенье, что жизнь непонятна почти никому.
Даже в старенькой церкви рукой заслоняюсь от свеч:
Не жалеть эту жизнь, никогда не жалеть, не беречь.

Поэт оборачивается хирургом–паталогоанатомом. Он суров, совершая положенную операцию. Да и разве можно жалеть то, из чего уже ушла жизнь и требует только постановки диагноза с последующей записью в журнале?
«Никогда не жалеть, не беречь» — это точный приказ самому себе, — по законам военного времени. Он не обозначал в своих сборниках дат написания стихов, но это явно – позднее. Сравните с мягким и плакучим есенинским «Не жалею, не зову, не плачу,/ Все пройдет, как с белых яблонь дым».

У тех, кто погружается в интернет с легким сердцем и поступью, сердце через время начинает болеть, ибо интернет – это не только библиотека, это – пороховой склад, ринг и бойня. Оттуда все возвращаются другими, изменение сознания под воздействием сильных и зачастую чуждых энергий — это не миф, а факт.
Мальчик Валера, выросший в ермолинском бараке, определенно не мог в интернете сломаться или сгинуть.
Но он также не мог не подцепить виртуальные вирусы – приманки, которые разбросаны по сети, как направляющие на монтажном столе в программе для верстки. Только верстки не книги, а своей жизни. С Адом соревноваться невозможно. А он – пробует. Почти наугад и почти один.

…Переулками можно дойти до развалин Четвертого Рима
И войти в кипяченые воды реки Интернет.
Впрочем, вся наша жизнь – электронная версия Бога:
Этот город, зима, и к тебе столбовая дорога –…

На полях интернета много рингов для боёв без правил. Там поджидают тех, кто выскочил без лат, с открытым забралом. Там каждый получает то, что хотел, но запоминает обычно то, чего не хотел.

…Мы легко нарушаем границу обычной любви под воздействием опия. И в запретном пространстве на глупый вопрос: “Was ist das?”
Я вокруг озираюсь, и вдруг понимаю, что прошлая жизнь — только копия. Настоящий роман начинается здесь и сейчас.
Он, не имеющий возможности путешествовать в реальности, нашел площадку для сотворчества в безраздельных миражах сети.
Он нашел там брошенную на погибель армию, сплотил ее, стал генералом.
Только в этом слиянии можно было создать поэму об интернете, единственную в своём роде и по своей сущности. Понимая: обратного шага нt будет.

…Не русский император
Сгубил мою судьбу,
А вечный модератор
С шестерками на лбу.

А что было бы, если бы… Если бы не промчался он через интернет?
Сама иду туда и читаю многочисленные восторженные воспоминания о выдающемся русском поэте Валерии Прокошине. Неужели он жизнью своей заплатил за признание страны? Неужели остался бы здоровым и живым, — устремленным, пишущим, читающим, берущим новые творческие высоты, дополняющим поэтический слэнг…?
Я хотела бы, чтоб жил…
Но он, видимо, уже принял решение.

Звуки плывут и впиваются в плоть, как чума, как холера,
Сердце наполнилось чувством счастливой вины.
Крутится неномерной диск луны под перстом Люцифера:
— Не зарекайся, — звучит, — от любви и войны.
Не зарекаюсь. К тому же, весь день под окном лазарета
Для разлюбивших навеки, кого не спроси,
Крутит шарманку знакомый парнишка из Назарета:
“Отче, пожалуйста, Чашу сию пронеси…”

Да, да, несомненно. Если вглядеться в его поэтические образы, можно осязать и другие ипостаси. Конечно, он был воином, ни от чего не зарекающимся.
И в своих битвах четко услышал зов и, как мне видится, осознанно встал на путь, путь по лезвию тончайшей бритвы. И, конечно же, повторял на пути спасительное слово – вослед за «парнишкой из Назарета»…. Сделаю вдох и остановлюсь. Будет странно, если промолчу о том, что думалось и обговаривалось с людьми, близко его знавшими.
Осенью 2007 года сама сказала ему об этом. О том, что наше слово и дыхание связаны, и болезнь, поселившаяся в его теле, пришла вослед за его мыслями и словами. Надо найти те слова и как бы – перепонять…

Валера догадался, о чем речь. Но он в это или еще не поверил или уже не успел.
Обе Силы в его предвосхищающих собственную Судьбу строчках идут рядом и соединяются в душе почти единовременно.
Успеть поставить акцент и метку – вот последующий путь любой Судьбы…
Несостоявшаяся книга В девяносто девятом, кажется, году он принес мне в редакцию «СТРАДАловки» десяток напечатанных страниц.
– Я начал писать повесть.
Вникаю, хихикаю, вопрошаю: а Вера Адольфовна – случайно не я? Что-то знакомое проскакивает…
Хитро улыбается…
— Я показал это в литобъединении Обнинска, так там кое-кто себя узнал и обиделся…
Из прозы, что я позже читала, меня поразил рассказ о брате, которого не было. Проза в стиле «сюр» мне не подошла. После первого прочтения я к ней пока не возвращалась.

Кажется, в девятьсот девяносто девятом в центре Боровска встретились художественный руководитель и основатель театра на Юго-Западе, народный артист России Валерий Белякович и Валерий Прокошин.
За пару недель до этого Прокошин предложил издать совместный сборник прозы. Поначалу я согласилась, но у меня мало было окончательно доделанных вещей, а часть их была вообще в тетрадях и записных книжках. А времени на перепечатывание не было, выпуск газеты съедал все время, выходных не предвиделось.

В.Белякович имел в своём арсенале моно-спектакли, на которых читал свои великолепные смешные и серьезные рассказы. И в момент, когда я их знакомила, предложила сделать книгу «на троих»…
На этом наши совместные творческие планы завершились. Было некогда…. От того дня остались только снимки. Ныне оба Валерия на ином свете. И, возможно, там воплотят не исполненное…

Мечта о компьютере

«Он постоянно предлагал нам совершить какой-то подвиг» — эта строчка из моей книги «Журналист и К или как я работала редактором» о Валерии Прокошине.
Нам – это редакциям газет «101-й километр», «СТРАДАловка», «Ваше Право».
Вначале он приходил в качестве журналиста Ермолинского телевидения вместе с оператором Николаем Кубышкиным и брал интервью — о причинах создания этих газет. А затем уже приходил и со стихами, и с идеями.

Он втянул коллектив «СТРАДАловки» в игру КВН с ермолинскими коммерсантами, сам и снял сие действо на видео.

Удивительное было время – двухтысячный год, последний год двадцатого века. Зарплат наших едва хватало на еду, но у нас имелись: радость, праздники, смех, планы… Валера, с постоянной хитринкой на лице, успевающий бегать по трем работам, насколько помню, всегда устремлялся в будущее…

— Абалакова, у меня идея! — в редакционных дверях сияет знакомый узорчатый свитер.
А еще я стишочек принес — ко дню рождения Высоцкого…
Достаю с антресолей подшивку «СТРАДАловки» за 1998 год.
№3(22) от 22 января — мои воспоминания о жарком лете восьмидесятого года, и такие точные, уже забытые мною вот эти строчки Прокошина:

«Снова лето свинцовым загаром скользит по лицу,
А июль, облетая пространство, сбивает пыльцу
С окаянной души. И на самой последней струне
Век-Владимир хрипит, задыхаясь в любимой стране…»

№6(25) от 12 февраля — к моей редакторской колонке, посвященной дате -161 год со дня смерти Пушкина — стих Прокошина:

«…Черное, как полночь, платье,
Поцелуй в укромном месте
И пленительные жесты.
Жадным взглядом, жаркой речью
Обещает снова встречу…
— Где? Когда? На чьём крылечке?
— В тридцать семь. На Чёрной речке…»

Листаю подшивку дальше. Не без радости: какая цельная, современная и веселая была газета! И – О! Глазам не верю! Я вообще забыла об этом! № 18(37) от 7 мая — интервью с Валерой на целую полосу «Подарите писателю компьютер» под рубрикой «Рыцари пера», посвященное его вступлению в Союз писателей. Перечитываю…

Интервью достойно того, чтобы опубликовать его целиком. А сейчас – выдержка:
«- На календаре — конец апреля 1998 года. Какая самая большая мечта затаилась в сердце на этот день?
-…. Я знаю, сейчас очень многие литераторы начали работать на компьютерах, потому что удобно. Для меня же не столько удобство, сколько жизненная необходимость. У меня здоровенная печатная машинка, которую с трудом можно поднять. И когда к ней прикасаешься, то это слышит весь дом, а затем нервный сосед снизу начинает стучать по батарее, сверху начинает истошно лаять собака, а сбоку плачет грудной младенец. А так как я работаю на двух работах, то моя творческая жизнь может протекать вечером или ночью…»

Не помню, чем закончился тогда наш призыв, кажется, компьютер ему подарили. Он особенно и не афишировал свои материальные возможности, точнее, невозможности.

Фотографии

… Человеческую потерю я осознала позже две тысячи девятого года.
И само известие о смерти пришло странно. В марте 2009 года, светлым утром, выйдя в центр Боровска, я узнала: в конце января скончался наш художник и общественный деятель Игорь Солдатёнков.
В тот год я работала в Москве и приезжала домой нечасто, информация не дошла. А вечером того же дня, обсуждая кончину Игоря Алексеевича с кем-то по телефону, упомянула о Валере Прокошине.
На том конце провода недоуменно замялись, и я услышала страшное известие.
Его не было на свете уже месяц…

… Осенью 2007 года Валера попросил меня приехать в обнинскую больницу, где он в тот момент находился, и сфотографировать его. Фото в беседке, на аллее больницы, с моим большим черным зонтиком…
Похудевший, лысый, но бодрый и крепящийся. Я напечатала десяток наиболее удачных фотографий для него, а вот записать и передать диск не успела. Мой компьютер со всей базой данных украли из моей квартиры…

Но, тем не менее, часть фотографий – других – сохранилась на дисках и пленках. Они не все систематизированы, не все найдены. Но сейчас каждая из них кажется частичкой достояния. В них – дни поэта, сумевшего выйти за свой не такой долгий человеческий путь на орбиту вселенского творчества.

Паустовский пишет: в Тарусе рай —
снегири на яблонях, словно штрифель,
а когда идешь в дровяной сарай,
снег, исписанный воробьиным шрифтом.
Всё крыльцо — в синицах, в щеглах — окно,
на страницах крыши — ворон помарки.
Время движется, как в немом кино,
под стихи какого-нибудь Петрарки.
Приезжай из горьких своих столиц,
чтоб увидеть в подлиннике Россию.
Я вчера приручил трех певчих птиц —
Ариадну, Анну, Анастасию…

                                                                   Валерий Прокошин

                                                        ________________________________

Прокошин В.

Боровcк. Провинция: Стихи.- Калуга: Золо¬тая аллея, 1992.— 32 с.

Город древний и молодой, нехитрая жизнь его, незатейливые и дорогие сердцу картины природы, непростой духовный мир нашего современника из провинции — об этом книга молодого обнинского автора.

Дополняет стихи и является зримым их воплощением графика замечательного художника Вячеслава Черникова.

 

 

Прокошин В.И.

Между Пушкиным и Бродским : поэзия / В.И. Прокошин. — СПб. : Геликон плюс, 2006. — 126 с. — (Созвездие. Классики и современники)

«Стихи с виду просты, они целиком в русле рус¬ской поэтической традиции. Но традиция эта весь¬ма широка и обозначена самим автором границами от Пушкина до Бродского. За внешней простотой — глубина мысли и чувства, очень плотная и густая вязь жизни, точнейшее чувство детали и поэтичес¬кого образа. Нигде автор не сбивается на внешне эффектные декларации, слово выверено строго и неотменимо. Еще два-три десятилетия назад, в пору расцвета русской поэзии советского периода (я говорю о высоких ее образцах) автору было бы уготовано почетное место в их ряду, его книги издавались бы и были любимы читателями, как были любимы, например, Александр Твардовский или Николай Рубцов. Мне хотелось бы, чтобы эта книжка хоть в какой-то мере восполнила нехватку русского поэтического слова для читателей, не утративших любовь к поэзии.»

                                                                              Александр Житинский

 

Прокошин В.И.

Прогулки по Боровску: Стихи. / Худ. В А Черников. — Обнинск, 2008. —112 с: Ил. П

рогулки по Боровску — давно задуманная книга. Еше в середине 80-х голов XX века мы, открыв для себя очарование Боровска и посвятив ему несколько первых своих стихов и картин, поняли, что наше отношение к этому неповторимому городку нельзя передать отдельными строчками и картинками. Хотелось большего, чем просто поделиться в нескольких строчках своими открытиями.

А город заставлял все пристальнее вглядываться в себя, открывать все новые и новые свои уголки. И мы с замиранием сердца бродили по его кривым улочкам, спускались к берегам извилистой Протвы, всматривались в темную глубину бора, удивлялись крутизне склонов текижинского оврага, откуда город представал вдруг обобщенным образом Руси, России…

Стихи публиковались, картины выставлялись… Оказалось, что Боровском восхищены тысячи людей по всей стране. Художники и писатели, актеры, ученые, политики отзывались о нем с любовью, но и с грустью, сетуя на запустение и разрушение его памятников.

То ли сон,
           То ли зренье опять
Заблудилось
          В дыму
                 Папиросок.
Лунный свет,
           Отпусти меня
                      В Боровск
Две судьбы
            На одну
                      поменять…

 

 

Частикова Э.Н., Прокошин В.И.

Новая сказка о рыбаке и рыбке: Стихотворения. — Обнинск, 2000. — 96 с. : фот.

«Сколько поэтов на земле говорят друг с другом стихами. Но Эльвира и Валерий здесь — новаторы, потому что дерзнули создать роман в стихах в форме диалога, начав его с самого детства, не побоявшись где-то в середине сюжета тональности мистической эротики, плавно переходящей в иное качество… Они «берут любовь», как фонарик, и освещают им тьму».

                                                                               О. Кузнецова

 

Прокошин В.И.

Поводырь души : сборник стихов / В. И. Прокошин. — М. : Прометей, 1990. — 68 с. : ил.

Как осенний сад—в молодом скворце,
Отгорел закат на моем лице,
Пролистался лес и возник в тиши
Поводырь небес,
Поводырь души.

Старый дом пророс сквозь мое лицо,
Светом поздних слез осветив крыльцо.
Только ты очей прежде не туши,
Поводырь ничей,
Поводырь души.

Разделился путь ровно пополам:
Время смялось тут, начинаясь там.
Только не спеши от земных оков,
Поводырь души,
Поводырь шагов.

Пусть последним сном догорает взгляд,
Но зато потом я вернусь назад.
Только за спиной больше не дыши,
Поводырь чужой—не моей души.

 

 

Прокошин В.И.

Ворованный воздух : сборник стихотворений / В. И. Прокошин ; ред.: А. Новиков , А. Коровин. — М. : Арт Хаус медиа, 2012. — 68 с. — (Современная библиотека)

«Ворованный воздух» — на сегодняшний день единственная московская книга большого русского поэта Валерия Прокошина (1959-2009). И это — последняя книга стихотворений, составленная им самим. Последнюю правку в рукопись он вносил незадолго до смерти.

В последние годы жизни «ворованный воздух» для Прокошина был единственно возможным способом дыхания. Он писал: «После посещения онкологического центра каждый глоток воздуха стал казаться ворованным». Хочется верить, что яркий и мощный голос поэта будет услышан хотя бы после его смерти. Потому что подлинная поэзия не умирает. Поэзия живёт вечно.

Рай похож на гигантский пломбир:
Сколько света кругом, сколько снега!
Ангел кутает плечи в меха.
Я еще не пришел в этот мир,
Но в янтарной горошине века
Спит дитя — негатив человека:
Без души, без судьбы, без греха.

Только Замыслу благодаря
Тот апрель тайно лег на распятье.
Рай остался внутри шалаша,
И расплавилась горсть янтаря…
Я родился, на волю спеша,
Раньше срока условного — в пятьде¬-
Сят девятом, в конце декабря.

 

 

Прокошин В.И.

Искушение: проза избранная / В. И. Прокошин. — Боровск : Прима, 2011. — 98 с.

В небольшой книге рассказов Валерия Прокошина «Искушение» чётко прослеживается внутренняя связь его произведений с эстетикой писателей так называемой «другой» прозы: В.Сорокина, Ю.Мамлеева, В.Ерофеева (автор и ведущий программы «Апокриф» на телеканале «Культура», которому после выхода романа «Русская красавица» клеили ярлык «порнографа»).

Без сомнений, проза признанного обнинского поэта Валерия Прокошина тяготеет к сюрреализму и метафизической проблематике. В сюжетах, которые на первый взгляд могут показаться кощунственными, автор старается отразить двойственную природу человека: между раем и адом, между Богом и Дьяволом, между черным и белым…

Глубоко раскрытое автором душевное инферно героев рассказов «Эксгумация», «На Стикс порыбачить», «Памяти Зигмунда Фрейда» смело можно отнести к этой самой «другой» прозе.

Без неё представление о писателе Прокошине было бы однобоким.

 

 

 

Прокошин В.И.

Не кружилась листва… (из неопубликованного) / В. И. Прокошин ; ред. В. Бойко. — Обнинск : Оргтехпринт, 2011. — 198 с. : фот.

Сборник содержит ранее не выходившие к читателю произведения Валерия Ивановича.

Итак, начинается вечность…

 

В Обнинске начались съёмки документального фильма о поэте Валерии Прокошине.

На прошлой неделе в город приехала съёмочная группа и московские поэты, члены жюри недавно учреждённой премии им. В.Прокошина Андрей Коровин и Александр Переверзин. Они посетили Боровск, Ермолино, могилу поэта, Боровский монастырь. В этой поездке их сопровождал художник и друг Валерия – Вячеслав Черников, проиллюстрировавший почти все книги писателя, а также создавший уникальный логотип новой национальной Всероссийской премии. Премия была учреждена Клубом кураторов литфестивалей России при поддержке Общероссийского Народного Фронта.

Интерес столичных, а, скорее, российских деятелей культуры к обнинскому поэтическому кругу вполне объясним. Валерий много лет жил в Обнинске. Здесь он состоялся как литератор и многие его лучшие поэтические строки были написаны именно здесь. Первый день съёмок прошел в небольшом дворике, рядом со скульптурой ангела, которая стала символом повести Прокошина «Атомный angel».

Разумеется, главными героями фильма стали друзья Валерия: Э.Частикова, В.Чижевская, Г.Ушакова, вместе с которыми он придумал и осуществил множество интересных творческих проектов. Да и просто дружил. Конечно, им было что вспомнить. Смешные эпизоды из жизни, творческая «кухня» поэта, его взаимоотношения с людьми стали основным предметом их воспоминаний в этот день. Пришли поговорить о Валере и журналисты.

Для чего делают фильм об обнинском поэте, рассказал поэт, куратор литературных фестивалей России Андрей Коровин: «Собственно говоря, мы давно хотели сделать фильм о Валерии Прокошине. Сейчас мы снимаем материалы как для большого фильма, так и для ролика, который покажем на церемонии награждения лауреатов Прокошинской премии и на вечерах, посвящённых этому событию – в Коктебеле, Обнинске, Калуге, Москве.

Мы побывали сегодня в местах, связанных с Валерием Прокошиным. К сожалению, до мамы Валеры мы не дозвонились. Я очень хотел встретиться с ней и сделать интервью. Ведь о детстве Валеры практически ничего не известно. Совсем немного, и только из его стихов. С этой задачей мы и приехали в Обнинск.

Скоро, 20 октября, в Государственном музее А.С.Пушкина состоится основная церемония награждения. Но до этого мы хотим провести поэтические вечера, посвящённые этому событию в Обнинске и Калуге. Привезём финалистов и лауреатов, имена которых, разумеется, к тому времени нам уже будут известны. Они почитают свои стихи.

На эти вечера приедет режиссёр Станислав Говорухин и, возможно, актёр, художественный руководитель Театра наций Евгений Миронов. Будет много интересного и заводного. 18 октября мы собираемся выступить в Обнинске, 19-го – в Калуге, а 20-го – в Москве.

Надо сказать, что на премию было подано более сотни заявок со всех уголков нашей страны. Своих номинантов рекомендовали региональные представители из Центрального, Приволжского, Уральского, Северо-Западного, Южного, Северо-Кавказского, Сибирского, Дальневосточного и других округов. Получены рекомендации от региональных союзов писателей, литобъединений, издательств и журналов из Новосибирска, Крыма, Мурманска, Пскова, Алтая, Красноярска, Вологды, Уфы, Екатеринбурга, Омска, Забайкалья, Самары, Мурманска, Ставрополя, Твери и многих других городов и областей. Правом выдвижения воспользовались и независимые критики, в числе которых – Инна Роднянская и Борис Кутенков.

Подробно с номинантами можно ознакомиться на странице Клуба кураторов в фейсбуке. Есть открытия. Есть новые имена. Совсем скоро, в сентябре, будут опубликованы лонг-лист, а следом и шорт-лист премии.

Мы уже создали сайт премии им.Валерия Прокошина (http://premiaprokoshina.ru), а также логотип премии, о котором я уже говорил. Нарисовал логотип тоже Слава Черников. Конечно, ты помнишь и знаешь эту удивительную фотографию с воробышком на плече. Да и в своих стихотворениях Валера часто вспоминает этих птиц. Он вообще много писал о птицах, поэтому я и предложил эту идею со следами птичьих лап вокруг». … Конечно, помню. И фотографию, и эти потрясающие строки: «Мы как первые птицы, которых забыли в раю,//Так и будем лежать в наготе — воробей к воробью».

Н. Никулина.

На снимке (слева направо): Н.Никулина, А.Коровин, В.Чижевская, Г.Ушакова, Э.Частикова, А.Переверзин.

Фото С.Короткова.  

Источник: Обнинск, 2014, №101 от 16.09

 

Когда-то появился особый литературный жанр — проза поэтов, давний, стоящий чуть в стороне от прозы тех же писателей. Но им этого показалось мало, и они решили застолбить за собой еще один жанр — фото поэтов. Речь, естественно, идет о художественной фотографии.. Не избежал этого искушения и Валерий Прокошин, хотя у него причина была несколько иной. Уже в юности он пытался притормозить вечность и стихами, и фотографией. Эти две небесных ниточки тянулись из его барачного детства. Мальчишка из рабочей семьи мечтал научиться рисовать и играть на скрипке.

В фабричном поселке тогда не было ни художественной школы, ни музыкальной. Поэтому заветные мечты пришлось компенсировать иными увлечениями. Вместо музыки — сочинение стихов в двухкопеечной тетрадке в клеточку, а вместо рисования -фотографирование самой дешевой 15-рублевой «Сменой».

На заре туманной юности у него было и участие в фотовыставках, и публикации в прессе, и даже мелкие награды. И хотя Валерий уверяет, что тогда он забросил фотографию, потому что слово взяло верх над изображением, я предполагаю, что тут дело несколько в другом. Та фотография просто не смогла заменить ему рисование. Во времена докомпьютерных технологий такие «рисованные» работы были вряд ли возможны даже для опытных мастеров. Скорей всего, именно поэтому Прокошие почти на 20 лет забросил этот вид искусства. Теперь с помощью цифровой камеры и волшебного «фотошопа» возможно почти всё.

Конечно, не всё, но многое В. Прокошин и пытается использовать в своих фотоработах. И в первую очередь монтаж, то есть рисование. Этот прием особенно хорошо виден в фотографиях «На задворках империи», «Песня о первой любви», «Видение в подземном переходе». В большинстве остальных работ автор тоже использовал, пусть и менее заметные, художественные спецэффекты.  

Его зыбкая сущность как фотографа, в отличие от поэта, не вырисовывается во что-то целое. После 20-летнего перерыва, уже в зрелом возрасте, он по-мальчишески хватается за видения нынешней жизни, ускользающей буквально на глазах. И единственной вешкой, на которую поэт может опереться, становятся собственные стихи. Случайно или нет, но фотографии Прокошина — это в той или иной степени его же поэзия, только визуальная. И тут амплитуда его увлечений достаточно большая: от романтики до маргинальности. Но если неунывающая «Ассоль ХХ1 века» или 17-летний юноша со всеми своими комплексами романтичны, то фотографии «Переход», «Наследники вождя» — зрелище жутковатое. Маргинальные сюжеты, воспетые лириком, бьют больнее. Романтик, спустившийся в ад, сравним с Орфеем.

Валерий Прокошин до сих пор так и не сделал себе имени как фотограф. И уже не сделает. Не смотря на качество и количество. Не смотря на использование разных жанров и техники: от традиционной серии портретов «Пацаны» или классических пейзажей до изощренных — «Уходящие старухи», «Времена года», «Позолоти ручку» и даже стилизаций под живопись. В стихах поэт собирает собственную жизнь. В фотографии — пытается собрать чужую.

Кроме этого, его поэтический путь дольше фотографического. И все же Валерий Прокошин вернулся к фотографии. Зря говорят, что возвращаться — плохая примета. Это суеверие, может быть, справедливо в быту, но не в искусстве.

Галина Эккерт